Выдающийся счетовод Федор Езерский

Бурно протекающий на наших глазах процесс глобализации начался отнюдь не вчера. Он насчитывает свыше ста лет и мог бы давно достичь своего логического завершения, если бы не был прерван двумя мировыми войнами. Отрадно осознавать, что задолго до трагических событий 1914 г. Россия активно (возможно, даже более активно, чем ныне) принимала участие в разработке международных стандартов, предлагая Европе новые пути развития акционерного дела, банковского дела, бухучета и аудита, которые во многих западных государствах воспринимались восторженно. Одной из наиболее ярких фигур среди экономистов - разработчиков международных стандартов следует признать Федора Венедиктовича Езерского (1835-1915), исследователя в области бухгалтерского учета.

Федор Венедиктович родился 17 февраля 1835 г. в семье могилевских дворян. Следуя примеру дяди Григория Францевича Езерского, который работал управляющим счетным и контрольным отделением Военного министерства, молодой Федор Езерский всерьез занялся изучением бухгалтерии и до 33 лет проработал на разных постах, занимаясь преимущественно ревизией и судебно-бухгалтерской экспертизой. Накопленный опыт побудил Езерского заняться теоретическими исследованиями, и в 1868 г. счетовод поехал в Дрезден знакомиться с европейской учетной мыслью. За время европейской поездки бухгалтером была составлена обширная библиотека, а главное - предложил принципиально новую форму баланса, которая вызвала большой интерес у русских и зарубежных авторов, получив название рациональной, капитальной или инвентарной. Сам Езерский назвал свой инструмент учета "тройной русской самопроверочной системой". "Его идея до настоящего времени не имеет аналогов, и не исключена ее будущая перспективность" (Малькова Т.Н. История бухгалтерского учета. М., 2008.)

Фактически рациональная форма не противоречила теоретическим основам счетоведения; напротив, она напрямую вытекала из логики "капитальных уравнений" таких замечательных европейских счетоводов, как И. Шер и Ф. Гюгли, пытавшихся создать более простой и логичный баланс, удобный для международного применения. Более того, Езерский вовсе не отказывался от двойной итальянской бухгалтерии, но предлагал лишь отказаться от прямого отождествления активов и пассивов с дебетом и кредитом: если дебет на самом деле равняется кредиту (и это удобно), то равенство активов и пассивов не столь очевидно и вызывает затруднения в правильном исчислении капитала.

Вот как сторонник Езерского профессор Яков Маркович Гальперин (1894-1952) охарактеризовал этот парадокс: "При классической форме баланса к меньшей его стороне прибавляется величина чистого состояния [чистый капитал. - М.Р.]. Но ясно, что это не более чем условный прием. В действительности чистое состояние не может являться ни активом, ни обязательством, в какой бы части баланса оно ни фигурировало. Не подлежит сомнению, что чистое состояние представляет собой третий элемент баланса. В соответствии с этим многие авторы разлагают баланс на три величины: актив, заемный пассив и капитал" (Очерки теории баланса. Тифлис, 1930).

И тем не менее первая публикация на тему тройной бухгалтерии (1870) вызвала эффект разорвавшейся бомбы и вызвала волну очень жестокой, нелицеприятной критики. Многие ученики и сторонники Езерского вслед за своим наставником в ответ на обвинения в шарлатанстве утверждали, что истинным шарлатанством является старая двойная бухгалтерия, поскольку она создает условия для финансовых махинаций и серых схем, так как представляет собой "лишь один бессистемный набор разных ценностей и капиталов, перемешанный с прибылями и убытками" (Клаус К.В. Массовые банкротства, их зарождение и предупреждение. СПб., 1912).

Несмотря на сопротивление скептиков, Федор Венедиктович неутомимо продолжал пропагандировать свою тройную систему. Автором он был очень плодовитым, издавая многочисленные справочные и учебные пособия по тройному счетоводству в акционерных обществах, железнодорожном хозяйстве, организациях оптовой и розничной торговли, сельскохозяйственных артелях, в судебно-бухгалтерской экспертизе и т.д. Последователи Езерского появились во многих странах, о чем свидетельствуют многочисленные иностранные медали и дипломы, которыми вознаграждался вклад ученого-счетовода в развитие учетной теории: бронзовая медаль Всемирной выставки 1889 г. (Париж), серебряная медаль Всемирной выставки 1903 г. (Льеж), золотая медаль Международной выставки 1909 г. (Рим) и проч. В 1912 г. Бухгалтерский конгресс в Шарлеруа (Бельгия) вынес решение о необходимости глубоко изучать тройную русскую бухгалтерию.

Попутно Езерский занимался и другими проектами: усовершенствовал бухгалтерские счеты, совместив их с логарифмической линейкой; развивал сравнительную историю бухучета, сопоставлявшую пути простой, двойной, английской и тройной русской систем учета; выдвигал проекты по улучшению российского законодательства о бухучете. Ученый первым в мире поставил вопрос о профессиональной этике бухгалтера при проведении экспертизы (1905 г.). Обидно видеть, как современная Россия, где 110 лет назад зародились стандарты профессиональной этики счетоводов, пассивно принимает готовые западные шаблоны, не выполняя собственных разработок (за исключением Т.Н. Мальковой и немногих других отечественных специалистов).

Некоторых забавляла (и продолжает забавлять) разносторонность Федора Венедиктовича, например его попытки создать "алфавит всеобщей азбуки для всех народов и племен". Конечно, эта архаичная фраза вызывает улыбку у современного читателя, но если вдумчиво проанализировать все работы автора по данной теме и сопоставить их с современными проблемами языковых барьеров на пути глобализации, то станет понятно, что Езерский просто-напросто опередил свое время. Лет этак на сто!

Все языковые эксперименты Ф.В. Езерского (семь сочинений) посвящены проблеме оптимальной транскрипции терминов и, в особенности, географических названий, что, по мнению ученого, должно было принести огромную пользу для объединяющегося хозяйства Европы. (А то, что экономика Европы рано или поздно станет единой, на заре ХХ века утверждали многие, достаточно вспомнить крылатое изречение В.И. Ленина о "Соединенных Штатах Европы".)

Между прочим, проблема единой транскрипции не решена до сих пор. Современный транслит крайне неудобен, неуклюж и неточен. Например, написанное на нем название нашей страны "Rossija" не будет понято и правильно прочитано ни в одном европейском государстве. Езерский с присущей ему обстоятельностью и оригинальностью разработал транскрипцию, учитывавшую специфику греческого, германских и славянских языков, и изложил суть своего подхода в двух докладах к X-му Международному географическому конгрессу в Риме (1912 г.).

Будучи глобалистом, как бы мы сейчас сказали, Федор Венедиктович тем не менее ратовал за очищение русского языка и особенно профессиональной лексики от излишних заимствований. Обстоятельное сочинение по очищению речи счетоводов от иноязычных терминов было написано Езерским в 1900 г. И опять же приходится с сожалением признать факт отсутствия "пророка в своем отечестве". Мысли Езерского особенно актуальны сегодня, в эпоху невиданного прежде извращения и безграмотности деловой речи, когда в угоду моде устоявшееся и понятное греческое слово "ипотека", например, заменяется на корявый и непонятный, но зато английский (!) "мортгадж". Это уже не глобализация, это - утрата здравого смысла. Как видно, у Ф.В. Езерского россиянам еще многому предстоит научиться.

Михаил Родионов

Источники