28.10.2025
На борьбу с мошенниками наконец-то брошены судебные и законодательные силы. Но вектор ответственности вновь направлен в сторону банков. Ведущая рубрики "Законодательство" Алия Юсупова, советник председателя правления АО Банк Инго, руководитель Комитета по правовым вопросам Ассоциации "Финансовые инновации", анализирует текущую правоприменительную практику на примере конкретного прецедента в связи с дистанционным оформлением кредитного договора. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Российской Федерации рассмотрела дело по иску к банку-кредитору о признании недействительным кредитного договора. Гражданин просил признать кредитный договор, совершенный от его имени, недействительным, поскольку в отсутствие подписи заемщика его письменная форма не соблюдена.Согласно поступившим объяснениям, гражданином не совершались действия по заключению кредитного договора с банком, они были совершены иными лицами.Условия этого договора позволяли оформить заявление на получение кредита в онлайн-системе банка с использованием SMS-кодов для проставления простой электронной подписи.Верховный суд отменил вынесенные ранее решения и направил дело на новое рассмотрение. Поскольку необходимо установить, с кем именно был заключен кредитный договор (определение СК по гражданским делам Верховного суда Российской Федерации от 08.07.2005 N 78-КГ25-12- К3).В своем определении Верховный суд обратил внимание на следующее.В соответствии со ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Что предусматривает волеизъявление соответствующего лица.Статьей 820 ГК РФ закреплено требование к письменной форме кредитного договора. Причем несоблюдение этой формы влечет его недействительность.В свою очередь ст. 160 ГК РФ предусматривает, что письменная форма сделки считается соблюденной также в случае совершения сделки с помощью электронных либо иных технических средств, с установленными условиями. При этом требование о наличии подписи считается выполненным, если использован любой способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю.Законом также предусмотрено, что документы, необходимые для заключения договора потребительского кредита, могут быть подписаны сторонами с использованием аналога собственноручной подписи и направлены с использованием сети "Интернет" (ст. 7 Федерального закона от 21.12.2013 N 353-ФЗ "О потребительском кредите"). К таким аналогам относится и электронная подпись (ст. 11 Федерального закона от 27.07.2006 N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации").В дополнение в ст. 5 Федерального закона от 06.04.2011 N 63-ФЗ "Об электронной подписи" определено, что простой электронной подписью является электронная подпись, которая посредством использования кодов, паролей или иных средств подтверждает факт формирования электронной подписи определенным лицом.Поэтому "для обеспечения документа, подписанного простой электронной подписью, юридической силой необходимо идентифицировать лицо, которое использует простую электронную подпись, понятие которой в законе определено не только через наличие присущих ей технических признаков - использование кодов, паролей или иных средств, но и через ее функциональные характеристики - необходимость подтверждения факта формирования электронной подписи определенным лицом". Таким образом, согласно заявленной логике, необходимо не только установить соответствие действий потенциального заемщика внутренним правилам кредитной организации, но и раскрыть "функциональные характеристики" электронной подписи - является ли она аналогом его собственноручной подписи.То есть требуется "установить и то, с кем именно данный договор был заключен, чтобы иметь возможность сделать вывод о его действительности или недействительности", другими словами - установить лицо, которое выразило волеизъявление на совершение сделки.Представляется, что указание на функциональные характеристики электронной подписи подсвечивает в новом ракурсе сложившуюся соответствующую судебную практику и формирует для нее новые опорные точки. Банки в свою очередь должны будут посмотреть на существующие практики дистанционного оформления кредитных договоров под новым углом зрения.На придание процессу потребительского кредитования большей защищенности от мошенников направлены и силы законодателя, в частности принятый в этом году Федеральный закон от 13.02.2025 N 9-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".Нормы этого закона вводят так называемый период охлаждения для потребительских кредитов. Так, согласно требованиям закона кредитная организация в общем случае "осуществляет передачу заемщику денежных средств по договору потребительского кредита (займа):1) не ранее чем через четыре часа после подписания заемщиком индивидуальных условий договора потребительского кредита (займа), а также в случае увеличения суммы потребительского кредита (займа) или лимита кредитования, если сумма потребительского кредита (займа) или лимит кредитования составляет от 50 тыс. до 200 тыс. рублей;2) не ранее чем через 48 часов после подписания заемщиком индивидуальных условий договора потребительского кредита (займа), а также в случае увеличения суммы потребительского кредита (займа) или лимита кредитования, если сумма потребительского кредита (займа) или лимит кредитования составляет более 200 тыс. рублей".Таким образом, банкам следует не только обеспечить раскрытие функциональных характеристик электронной подписи заемщика при дистанционном оформлении кредитной документации, но и включить в процесс кредитования новые этапы проверки. В этой связи представляется, что мошенничество в его текущей стадии в некоторой степени сложнее, чем архитектура кредитного процесса. Очевидно, что его возможно одолеть только совместными усилиями всех команд, защищающих интересы клиентов.Источник: ПЛАС-журнал: https://plusworld.ru/articles/68271/
